По степени опасности, по свидетельству медицинского журнала Lance,  расположились таким образом: героин, кокаин, барбитураты (веранол), метадон (синтетический опиоид), алкоголь и на 9-м месте табак.

Продолжительное употребление сильных стимуляторов творческими людьми истощает жизненные силы,  организм слабеет, а нервная система угнетается от их постоянного использования. Желание принимать стимуляторы становится все более трудноуправляемым и организм начинает требовать все большие дозы или еще более сильные стимуляторы.

Артур Шопенгауэр (1788-1860)  любил курить длинную трубку и иногда сигары. «Сигара может послужить хорошим суррогатом мысли», – писал он

Когда Франц Шуберт (1797 – 1828) творил, он забывал обо всем, о еде, одежде, ему важен был только достаточный запас табака.

Жорж Санд (1804–1876) выкуривала до семи сигар в день. Сначала это было своеобразным жестом, вызовом обществу, но постепенно  привычка стала приносить писательнице вдохновение во время работы.  Муж Санд Казимир Дюдеван, указал на эту ее привычку как одну из причин развода.

Английский писатель-сатирик Уильям Теккерей (1811—1863) садился  писать всегда с сигарой во рту. «Женщины завидуют сигарам. Они считают их сильным противником», – говорил писатель.

Венгро-немецкий композитор Ференц Лист (1811—1886) много и непрерывно курил.  Его друзья вспоминают: «Затем он курил – собственно, курил он все время, когда не ел и не спал».

Немецкий философ Карл Маркс (1818 -1883) во время написания своих трудов и, особенно в ночное время, непрерывно курил. Он курил очень часто и очень много и предпочитал дешевые сигары.

Гюстав Флобер (1821 — 1880)  постоянно курил трубку. Работая, он окутывал себя клубами табачного дыма.

Французские писатели, братья Жюль де Гонкур (1830 —  1870) и Эдмон де Гонкур (1822— 1896) постоянно курили трубки и иногда переходили на сигары и сигареты. «Я не ем, не сплю, только без конца работаю и курю. Перечёркиваю, переделываю, улучшаю, правлю и обкуриваю бесчисленными сигаретами. Образ жизни, благоприятствующий литературному творчеству, но отнюдь не здоровью». – писал Эдмон Гонкур.

Марк Твен (1835 -1910)   был большим любителем табака  и курил весь день, с утреннего завтрака до отхода ко сну. Он и спать всегда уходил с трубкой или сигарой в зубах. Он выкуривал от 20 до 40 крепких и дешевых сигар ежедневно. В кабинете Твена всегда находилось двадцать-тридцать набитых табаком трубок, чтобы он мог курить их одну за другой, не отрываясь от работы. «Нет ничего проще, чем бросить курить. Уж я-то знаю, я проделывал это тысячу раз», – говорил писатель.

 Австрийский психолог и психиатр  Зигмунд Фрейд (1856 -1939) во время работы постоянно курил сигары. Он утверждал, что курение расслабляет и помогает сосредоточиться. «Алкоголь затуманивает сознание, а сигары помогают сконцентрировать его».

Поль Валери (1871−1945) также относился к заядлым курильщикам. Он часто пугал своих слуг целыми клубами дыма, выплывавшими из его кабинета.

Сомерсет Моэм (1874−1965) любил работать покуривая трубку или сигару. Он писал: «Когда я был молод и очень беден, я курил сигары только тогда, когда меня ими угощали. Я дал себе слово: если когда-нибудь у меня заведутся деньги, я буду наслаждаться сигарой каждый день после ланча и после ужина. Это единственное слово, которое я дал себе в юности и потом сдержал».

Томас Манн (1875–1955) курил за работой, позволяя себе ровно двенадцать сигарет и две сигары в день. Он пишет в «Волшебной горе»: «Когда я просыпаюсь, то заранее радуюсь, что вот в течение дня буду курить, и когда ем, тоже радуюсь; по правде говоря, я и ем-то лишь ради того, чтобы затем покурить…».

Марина Цветаева (1892—1941) курила много, используя деревянный вишневый мундштук. «Курю папиросу за папиросой, не зная, что это – дым ли я выдыхаю – или вдохновение».

Жорж Сименон (1903 -1989) трубка рту была неизменным  атрибутом писателя. Выколачивая её содержимое, он обычно стучал о каблук. Начиная очередную книгу, Сименон вешал на дверь табличку «Просьба не мешать!», опускал шторы и набивал табаком шесть трубок, чтобы беспрерывно курить, не отрываясь от работы.

Жан-Поль Сартр (1905−1980) во время утренней и вечерней работы, а также общения с друзьями, помимо других стимулирующих средств, выкуривал до  двух пачек сигарет и несколько трубок черного табака.

Иоганн Вольфганг Гете  (1749-1832) с курильщиками вообще старался не общаться, его просто тошнило от запаха табака. «Раздувшиеся от пива и воняющие табаком болваны погубят Германию», – говорил поэт.

Те писатели и художники, которые справились с этой вредной привычкой указывали, что это благотворно сказалось на их творчестве.

«Курить я бросил окончательно. Силы воли на то не понадобилось. Мало-помалу оравнодушел и отстал», – писал Антон Чехов

«Николай Ге и мой отец одновременно бросили курить. И эта победа над долголетней привычкой приводила Ге в восторг. Прежде, утомившись, он для отдыха брался за папиросу, а теперь, бросивши курить, он только переходил на другие предметы занятий», –  рассказывала дочь Льва Толстого Татьяна Сухотина-Толстая.

«Что мешает писателю? Выпивка, женщины, деньги и честолюбие. А также отсутствие выпивки, женщин, денег и честолюбия», – писал Эрнест Хемингуэй.

Употребление алкоголя помогало творческим людям обрести уверенность в себе,  уничтожить все барьеры для творчества, отключить внутреннего цензора и раскрепостить эмоции. Спиртное пробуждало подсознание, порождало неожиданные ассоциации и нестандартные идеи и одновременно, понижало внимательность и критичность.
Один из персонажей американского писателя Питера де Вриса говорил:  “Иногда я пишу пьяным и редактирую трезвым, а иногда я пишу трезвым и редактирую пьяным. Но в процессе творчества вы должны использовать оба этих элемента: аполлонический и дионисийский, спонтанность и сдержанность, эмоциональность и дисциплинированность”».

В то же время искусственный всплеск эмоций и эмоциональное напряжение, которое человек стимулирует алкоголем, часто оборачивается нервным срывами и истощением.

Как правило, злоупотребление спиртным имело пагубное влияние на творчество многих писателей  и художников. Они с разной степенью успешности, пытались избавиться от этой зависимости, понимая, что  алкоголь уничтожает их личность и талант, а каждое новое произведение, дается все тяжелей и является хуже предыдущего.

Влияние алкоголя на творчество крайне индивидуально и даже те писатели и художники, которые употребляли алкоголь, предпочитали какие-то определенные напитки. На некоторых творцов алкоголь действовал угнетающе и лишал возможности озарения на длительное время. Те же писатели и художники, у которых алкоголь вызывал творческий подъем, со временем начинали сталкиваться социальными и личностными проблемами.

Итальянский психиатр Чезаре Лаброзо (1835 – 1909) утверждал, что многие гении «чрезвычайно злоупотребляли наркотическими веществами и спиртными напитками. Так, Галлер поглощал громадное количество опия, а Руссо – кофе; Тассо был известный пьяница, подобно современным поэтам: Клейсту, Жерар де Нервалю, Мюссе, Мюрже, Майлату, Прага, Ровани и оригинальнейшему китайскому поэту Ло Тай Ке, даже получившему название “поэта-пьяницы”, так как он почерпал свое вдохновение только в алкоголе и умер вследствие злоупотребления им.

 Асне писал не иначе, как со стаканом вина перед собою, и допился до белой горячки, которая свела его в могилу. Ленау в последние годы жизни тоже употреблял слишком много вина, кофе и табаку. Бодлер прибегал к опьянению опием, вином и табаком. Кардано сам сознавался в злоупотреблении спиртными напитками, а Свифт был ревностным посетителем лондонских таверн. По, Ленау, Соути и Гофман страдали запоем». (Ч. Ломброзо. Гениальность и помешательство, 1864).

Алкоголь по разному влияет на продуктивность  в различных  видах творческой активности, по-видимому способствуя или препятствуя  успешной самореализации. Так, среди неумеренно употребляющих спиртное 36% – знаменитых поэтов и писателей мира, 24% – гениальных композиторов и музыкантов, 18% – художников,  16% – известных политиков и государственных деятелей и 12% – изобретателей и знаменитых шахматистов.

Иоганн Вольфганг  Гете (1749-1832) любил пить хорошее франконское вино, которое он специально заказывал из Баварии. «Но если уж придется пить –

Пей доброе вино», – писал поэт. Его любимый винный бар, где он любил гулять в студенчестве,  был изображен в «Фаусте».

Фридрих Шиллер (1759 —1805) писал стихи, выпив бутылку шампанского. При этом,  сочиняя, он использовал и другие возбуждающие средства, прежде всего крепкий кофе и вино. По свидетельству его биографа, Петера Ланштейна, Шиллер не имел пристрастия к спиртному, хотя: «помимо кофе, постоянно употреблял вино и даже более крепкие напитки для поддержания тонуса, в случаях легкого недомогания». Шиллер часто работал на свежем воздухе  в саду. Возле одного из его жилищ была садовая беседка, в которой он со стаканом пфальцского «славного винца», с удовольствием работал.

Его самый близкий друг  Иоганн Гете писал о работе Шиллера над драмой «Вильгельм Тель»: «Когда же его одолевала усталость, он клал голову на скрещенные руки и засыпал. Проснувшись, он просил принести, нет, не шампанское, как ошибочно рассказывали о нем, а черный кофе, чтобы поддерживать в себе бодрость».

Шотландский поэт Роберт Бернс (1759—1796) прожил короткую жизнь, полную любовных приключений, застолий с подлинно шотландскими напитками виски и элем и и большим количеством созданных им отличных стихов, песен и поэм. Бернс считал виски одним из символов Шотландии и часто воспевал веселье и напитки в многих своих произведениях.
При написании стихов он иногда использовал чернила на основе  старого эля, его именем  названа  марка, знаменитого шотландского скотча.
По его словам для пьянства есть такие поводы: «Поминки, праздник, встреча, проводы, Крестины, свадьбы и развод, Мороз, охота, Новый год, Выздоровленье, новоселье, Печаль, раскаянье, веселье, Успех, награда, новый чин, И просто пьянство – без причин».

Поэт Эрнст Гофман (1766 -1822) сознательно делал самые различные смеси из алкогольных напитков  и черпал свое вдохновение в эпизодах опьянения.

Вначале он пил умеренно, причем преимущественно шампанское и хорошие вина. “Даже мельничное колесо крутится лучше, когда поток воды увеличивает свою силу”, говорил он о своем отношении к влиянию вина на творчество. Его писательским девизом стали слова: «Разум не должен сковывать воображение».  Опьянение  он считал стимулом для вдохновения,  лекарством, и «оправданной формой счастья».

По вечерам он засиживался в различных питейных заведениях, а вернувшись поздней ночью домой, усаживался за стол и начинал рисовать, сочинять музыку и писать. Его прославила не музыка, к которой он относился слишком серьезно, но его новеллы и сказки, которые считал просто источником заработка.

Гофман умело сочетал самую безудержную фантазию и обыденность, ужасное и обыденное, сверхестественное и повседневное. Он был непризнанным при жизни новатором, предтечей таких жанров как детектив, фантастика, триллер и хоррор.

Алкоголь и бессонница  болезненно отразились на его психике.

По ночам, когда он работал при свете свечи его воображение рисовало ему такие кошмарные истории, что он будил жену, которая усаживалась с вязанием рядом с ним. Поспав лишь пару часов, он вновь отправлялся на службу в суд, где  работал судебным следователем.

Джордж Гордон Байрон (1788—1824) известен своим пристрастием к алкоголю. В молодости, а поэт прожил 36 лет, часто проводил время в лондонских клубах, устраняя  свою раздражительность вином, иногда выпивая до 3 бутылок за вечер, – писал Андре Моруа.

 Он пил крепкие напитки и искал «прибежище только в пурпурном вине». «И нужна ли надежда! Тот счастлив, кто пьян! Пьём за пламенный сок! Если лето прошло, Нашу кровь молодит винограда тепло».

Эдгар По (1809 -1849) писал о том, как вино поднимает активность его духа и живость представлений, как усиливается циркуляция крови. Его знаменитая  поэма «Ворон» является результатом вдохновения, вызванного алкоголем. Эдгар пил ром, страдал от сильнейших похмелий, но в результате таких опытов писал всё новые произведения. Депрессивные расстройства и острая тоска  привели к употреблению самых крепких напитков – бренди и абсента.

Писатель пил редко, но всегда  быстро впадал в состояние запоя.. Он боролся с зависимостью и к концу жизни вступил в ричмондское Общество сынов трезвости «Какое бедствие может сравниться со страстью к вину?», – писал он.

Чарльз Диккенс (1812— 1870) был гурманом и хорошо разбирался как в напитках так и еде. Он содержал целый погреб спиртных напитков для встречи гостей. Он хранил бочки с хересом, светлым и темным бренди, виски и ромом. С утра он выпивал стакан сливок с ромом, а днём был обязан выпить пол-литра игристого вина. «Диккенс любил опрокинуть рюмочку, -писала его жена Кэтрин. – Он также любил выпить шампанского или бордосского вина в честь праздника, а также такие напитки, вкус которых мы уже не помним, например, “пёрл” – пиво с полынью, джином и пряностями, “флип” или ёрш – смесь пива, рома и сахара, или подогретый сидр с пряностями”. Герои его произведений  много пьют и постоянно потребляют всевозможные напитки от разбавленного горячей водой бренди и ананасового рому до теплого портера, сахара, джина и мускатного ореха.

«Диккенс бурно отстаивал и славил вино, восторженно воспевал пирушки. Однако, что очень характерно для его горячего нрава, сам он пил немного. Он был из тех, кто радуется кубку так сильно, что забывает его выпить. Его лихорадочной, деятельной душе не требовалось вина. Он пил во славу своей философии, во славу своей веры». –писал о нем

Шарль Бодлер (1821 – 1867) творил с помощью алкоголя или по его словам «таинственного божества, скрывающегося в глубинах виноградной лозы», объясняя тягу к опьянению «жаждой бесконечного».

Английский поэт Алджернон Чарлз Суинберн (1837 — 1909)  обладал утонченным, легковозбудимым характером и страдал от неумеренного употребления алкоголя. Он прославился смелыми экспериментами в стихосложении, виртуозностью стихотворных ритмов и изысканностью форм. В возрасте 42 лет у Суинберна на почве излишнего употребления спиртного,  произошло физическое и психическое ухудшение здоровья. После этого он начал вести здоровый образ жизни и прожил до 72 лет.

Анатоль Франс (1844- 1924) имел обыкновение, садясь за еженедельный фельетон для газеты “Temps” – “Время”, ставить на письменный стол графин с вином и попивать из него во время работы.

О. Генри (1862 -1910) жил отшельником в гостиницах, непрерывно работал, подкрепляя свои силы виски. Часто он работал и выпивал  в нью-йоркском баре Pete’s Tavern. Существует история о написании его известного рассказа «Дары волхвов». Однажды О. Генри за два дня до Рождества пропал и задержал сдачу рукописи.

Иллюстратор нашел писателя за стойкой бара. Он ничего не написал.. Иллюстратор поинтересовался, что ему, хотя бы примерно, нарисовать «Я тебе скажу. Нарисуй бедно обставленную комнату, на кровати сидят парень и девушка, парень стискивает в руках часы, а у девушки должны быть роскошные волосы», – ответил О.Генри.

Джеймс Джойс (1882 -1941) много и часто выпивал в различных питейных заведениях, но вернувшись домой и отоспавшись, принимался лихорадочно работать над рукописью. Он упорно работал изо дня в день, преодолевая   похмельную тревогу, депрессию и   чувство вины.  «Начиная с 1922 года, моя книга была для меня большей реальностью, чем сама реальность. Всё было незначительно по сравнению с ней», – писал Джойс. Из всех вин писатель больше всего любил швейцарское белое с фруктовым вкусом, изготавливаемое из винограда сорта шасла.

Эрнест Хемингуей, с которым выпивал и работал над рукописью Джойс, вспоминал: «…когда я приводил Джеймса после затянувшегося загула домой, его жена Нора, открыв нам дверь, обычно говорила: «Ну вот, пришел писатель Джеймс Джойс, снова напившийся с Эрнестом Хемингуэем».

Винсент Ван Гог (1853–1890) писал: «Единственное, что может меня взбодрить или расслабить, – тяжелый алкоголь и постоянное курение».

Во время работы, а работал он на протяжении целого дня, он любил пить абсент. Данный напиток из экстракта горькой полыни, в эфирных маслах содержит вещество туйон, который в малых дозах положительно влияет на работоспособность человека, но в больших может вызывать галлюцинации.

Существовало мнение, что его передозировка приводит к изменению восприятия цвета и человек начинает видеть все в желтых тонах. В то же время в настоящее время нет научных данных, подтверждающих эту гипотезу. Винсент Ван Гог является одним из самых больших мастеров цвета, тонко чувствующих значение цветовых гамм, использующих цвет для раскрытия своих ощущений и внутренней сущности объекта. «Желтый цвет – высшая просветленность любви. Солнце и свет, по счастью, можно выразить при помощи желтого, бледного желто-зеленого, лимонного и золотого. Как прекрасен желтый цвет!»

Анри де Тулуз-Лотрек (1864–1901) любил во время работы в ночных кабаре пить коктейль, представляющий сочетание бренди и абсента. В его знаменитой трости, с которой он не расставался  было залито абсента пол литра абсента. «Нужно пить помалу, но часто», — говорил художник. Данный ночной режим существенно сократил годы его жизни.

Поль Верлен (1844 —1896) в начале своей творческой жизни употреблял абсент в больших количествах. Но в своей «Исповеди» писал, что абсент это не «Зеленая фея», но «Зеленая ведьма» и, что он это  «…источник безумия и преступлений, идиотизма и позора».

Французский поэт Артюр Рембо (1854—1891)  начал пить абсент, под влиянием своего наставника Верлена.  Он часто упоминал об этом напитке в своих произведениях.

В абсенте также искали вдохновение Альфред Мюссе, Шарль Бодлер и Оскар Уайльд.

Поль Гоген (1848 -1903)  всю жизнь самозабвенно творил и неумеренно употреюлял алкоголь. Художники символисты, с которыми часто общался Гоген в начале карьеры, вспоминают о его привычке,  «рассеянно наполнять свою кофейную чашку дешевым коньяком». В 1888 году Гоген приехал в гости к Винсенту ван Гогу  с которым они каждый вечер пили в больших количествах свой любимый абсент.

Летом 1895 года когда Поль прибыл в Папаэте — главный порт французской колонии Таити, он сразу же  закупил 150 литров абсента. Хотя на Таити он пил и французское красное вино, и местное фруктовое апельсиновое вино и дешевый ром.

Норвежский художник Эдвард Мунк (1863 – 1944) пил спиртное во время работы над картинами, считая его “лекарством”, которое помогало ему выживать и работать. При этом сам Мунк утверждал, что алкоголь  не являлся стимулятором его творческих способностей.

Его отношения со спиртным имели долгую историю. Отец Мунка, военный врач, в детстве лечил его крепким алкоголем. В  начале карьеры Мунк начал регулярно выпивать под влиянием своего окружения молодых художников и интеллектуалов. На многих его картинах изображены сцены распития спиртных напитков. Во время приступов депрессии Мунк писал: «…единственное, что помогает мне перейти улицу – это рюмка водки. А лучше две-три…»

В 1809 году после длительного лечения в клинике, полного отказа от спиртного и начала ведения здорового образа жизни, Мунк вернулся к творческой работе. Ценители считают, что качество и художественный уровень его работ ничуть не изменились. В 53 года Мунк приобрёл располагавшуюся близ столицы виллу и жил в ней, продолжая работать до самого своего восьмидесятилетия.

Итальянский художник  Амедео Модильяни (1884 – 1920) работал сутками до полного изнеможения и так же много пил, прожив большую часть жизни в  нищете. За еду и аренду дешевых квартир он расплачивался своими картинами. В 2015 его картина «Лежащая обнажённая» была продана за 170 миллионов долларов.

Он начал пить в двадцатилетнем возрасте, маскируя и заглушая открывшийся у него туберкулез. «Алкоголь изолирует нас от внешнего мира, но с его помощью мы проникаем в свой внутренний мир, и в то же время вносим туда внешний», – говори он.

Русский художник Орест Кипренский  (1782 – 1836) находясь на вершине европейской славы и являясь автором блистательных портретов, некоторые из которых сравнивали с картинами Рембрандта, в 1827 приехал в Рим. Он начал писать по заказу, делать копии знаменитых итальянских художников.  «От  тоски и  необъяснимой тревоги  художник  начал пить.  Работа быстро утомляла его», – писал К.Паустовский. «Он всегда требовал у слуги свечу, ставил ее перед собой и, прежде чем выпить вино, долго рассматривал его на свет… Кипренский  не  знал,  что оставалось ему  делать в жизни. Существовать было  одиноко и  неуютно». Ради зароботка начал  писать  сладкие  пейзажи  с  дымящимся  Везувием. Его молодая жена не пускала пьяным домой и он ночевал под дверями. В одну из таких ночей он сильно простудился и скончался от воспаления легких.

Немецкий композитор Кристоф Глюк (1714—  1787) черпал вдохновение, устанавливая рояль посреди леса, и играл там на нём, при этом распивая шампанское. Сам композитор  говорил, что «он считает вполне справедливым любить золото, вино и славу, потому что первое дает ему средство иметь второе, которое, вдохновляя, доставляет ему славу».

 Русский композитор Модест Мусоргский (1839 -1881) начал пить еще в молодости, во время военной службы прапорщиком. Уже в его тридцать лет, периоды напряженного творчества сменялись продолжительным и неумеренным употреблением алкоголя.  По словам современников, в Мусоргском сочетались «ослепительная гениальность» и обыкновенный алкоголизм. Его знаменитые «Картинки с выставки» были созданы в состоянии опьянения.

Русские поэты Константин Бальмонт (1867 -1942), Александр Блок (1890-1921), Сергей Есенин (1895-1925) сочетали в себе выдающийся талант и болезненное пристрастие к спиртному. Сама тема вина и опьянения нашла свое отражение в их творчестве.

При чем именно на время частого употребления спиртного приходится периоды их наиболее интенсивного и плодотворного творчества.

Константин Бальмонт (1867 -1942)  ранней молодости относился к вину с восторгом, как к божественному дару, источнику силы.  По своей природе поэт  был исключительно нервен и впечатлителен, страдал  нервным переутомлением и расстройствами. Действие вина с каждым годом становилось все зловреднее. Его жена Екатерина Алексеевна, писала, что в Бальмонте жило два человека: «Один — настоящий, благородный, возвышенный, с детской нежной душой, доверчивый и правдивый, и другой — когда он выпьет вина, полная его противоположность: грубый, способный на все самое безобразное». «Вино действовало на него как яд. Одна рюмка водки, например, могла его изменить до неузнаваемости.»

Александр Грин (1880 -1932)  время от времени попадал во власть болезненного пьянства, а затем, словно пытался компенсировать эти периоды помрачения сознания в своем творчестве. «Вино само по себе есть не что иное, как прекрасный полет на месте».

В 1919 он заболел тифом и после этого, живя отшельником  в Доме искусств, создал свой знаменитый роман «Алые паруса». Грин пил с самой молодости до конца жизни, и прожив до 53 лет, и опубликовал более 400 произведений, в которых утверждались радостная окрыленность мечты и могущество добрых начал жизни. Как у многих истинных творцов, пьянство протекало для него сторонним потоком, не затрагивая чистоты восприятия жизни и таинственного мастерства владения словом.

Джек Лондон (1876 -1916)   в юности прошел трудную школу жизни, сменив множество  и постиг опыт общения с алкоголем. Во время работы на своими книгами, он в первое время старался воздерживаться от пагубной привычки, пока не напишет установленную норму в 1000 слов, позднее без спиртного  не мог писать вовсе.  Он предпочитал пиво и  виски и пил их за работой. Его перу принадлежит  автобиографическая  повесть “Джон-Ячменное Зерно” (1913), посвященная истории егоотношений с алкоголем.

Американо-британский поэт, драматург Томас Стернз Элиот (1888 – 1965) в большей мере утверждал холодно рационалистический подход к искусству, а его поэзия была пропитана философской мыслью. «Поэзии не следует ни выражать эмоций своего творца, ни возбуждать их в слушателе или читателе»… Поэзия — «это бегство от эмоций, не выражение личности, а бегство от личности».  Несмотря на это, он иногда использовал джин для раскрепощения и обретения писательской легкости. Он рассказывал,  как он сочинял монолог для своей драмы в стихах «Суини-агонист»: «Я написал его за три четверти часа, однажды воскресным утром, между церковной службой и ланчем. Мне помогли в этом полбутылки джина Booth’s».

Английский писатель-романист  Ивлин Во (1903 -1966) считается мастером «черного юмора» и одним из тончайших стилистов в английской прозе XX века. В последние годы жизни его поглотила алкогольная зависимость. «Держу данное самому себе слово не пить джин и ежедневно ходить в церковь», – писал он.

Американский писатель Генри Миллер  (1891—1980) в 1930 в возрасте тридцати девяти лет переехал в Париж, в котором произошло истинное рождение Миллера как писателя. Он начал вести богемный образ жизни и пристрастился к вину. Чтобы легче писалось, он наливал себе стакан вина и садился за пишущую машинку. Алкоголь снимал все запреты и помогал Миллеру выразить его, бессознательны порывы, телесные импульсы дионисийский дух «мистика-материалиста».  Он называл свой спонтанный метод, основанный на абсолютной свободе, “потоком человеческой жизни”, “чувством принадлежности живому потоку бытия”.

Многие писатели, принадлежащие к «потерянному поколению», вернувшись с фронта после Первой мировой войны, разочаровались в навязанных обществом идеалах,  не могли адаптироваться к мирной жизни и находили утешение в алкоголе.

Среди писателей потерянного поколения выделяются: Эрих Мария Ремарк, Фрэнсис Скотт Фицджеральд, Уильям Фолкнер, Эрнест Хемингуэй, Ричард Олдингтон, Джон Дос Пасос, Торнтон Уайлдер, Томас Элиот, Анри Барбюс, Луи-Фердинанд Селин, Эзра Паунд,  Шервуд Андерсон, Томас Вулф, Натаниэль Уэст, Джон О’Хара.

Немецкий писатель, представитель «потерянного поколения» Эрих Мария Ремарк (1898-1970) прошел две мировые войны и, так и не вписавшись в новые общественные условия,  притуплял душевную и физическую боль алкоголем и писательским трудом. Он любил выпить, также как и герои его произведений, предпочитая из спиртного кальвадос, вино и водку. Употребление  алкоголя притупляло талант и чрезмерно замедляло его работу. «Сколько времени выпито и прокурено.… Когда я, наконец, займусь работой», – писал он.

Американская писательница и поэтесса Дороти Паркер (1893 – 1967)  после ряда неудач в личной жизни,  стала зависимой от алкоголя.  Она воспринимала алкоголь, как нечто совершенно нормальное, как часть писательской жизни. Ее любимыми напитками были коктейли и виски сауэр. «Я не писатель, у которого проблемы с алкоголем. Я алкоголик, чья проблема в том, что он писатель». – говорила она.

Фрэнсис Скотт Фицджеральд (1896–1940) отслужив в армии, забыл о дисциплине и стал применять алкоголь как источник вдохновения. До обеда он спал, затем усиленно работал, а ночью кутил в барах. Когда Фицджеральд писал «Ночь нежна», ему с большим трудом удавалось выдерживать трезвым три-четыре часа.
«Тонкое восприятие и суждение во время редактирования несовместимы с выпивкой», — писал Фицджеральд, признаваясь издателю, что алкоголь мешает творчеству.

В 20-м веке в Соединенных Штатах писательство и потребление алкоголя были синонимами. Дочь Джона Чивера, Сюзанна писала: «Мне кажется, что непременная связь литературного творчества с пьянством – миф. Дело не в писательстве, а в культуре, которая превалирует в данный период времени».

Скотт Фивджеральд описывающими так называемую американскую «эпоху джаза» 1920-х годов. писал, что он и его поколение «пьют коктейля перед едой, как американцы, вина и бренди, как французы, шотландский виски с содовой, как англичане. Нелепая смесь, подобная гигантскому коктейлю из кошмарного сна».

Среди американских нобелевских лауреатов по литературе пятеро часто употребляли алкоголь: Синклер Льюис (1885 -1951), Юджин О’Нил (1888 -1953), Уильям Фолкнер (1897—1962), Эрнест Хемингуэй (1899 -1961),  Джон Стейнбек (1902 -1968).

Американский писатель,  первый в США лауреат Нобелевской премии по литературе (1930 год) Синклер Льюис (1885 – 1951) много пил на протяжении жизни. «Сначала вы требуете выпивку, потом выпивка требует выпивку, потом выпивка требует вас»,-писал он, переживая большие проблемы с психическим и физическим здоровьем.    Он так начинает один из своих романов:  «Элмер Гентри был пьян. Он был пьян воинственно и самозабвенно; он был словоохотлив во хмелю. Навалившись на стойку кабачка Оулд Хоум, самого пышного и элегантного питейного заведения в городе Кейто, штат Миссури, он уговаривал буфетчика спеть вместе с ним популярный вальс “Славные летние дни”».

Американский драматург Юджин О’Нил (1888 -1953), злоупотреблял алкоголем. В молодости он страдал от семейных и психических проблем и  в 24 года стал пить виски наравне с отцом. Он прожил очень тяжелую жизнь,  находя успокоение в алкоголе. У него были проблемы со здоровьем, неудачи в семейной жизни, приступы депрессии и алкоголизма и поражение нервной системы. Неумеренное употребление спиртного мешало ему работать. Он говорил, что для работы нужно чтобы в организме не было даже паров алкоголя.  При этом, несмотря ни на что, продолжал напряженно и плодотворно творить и в 1936 году драматург был удостоен Нобелевской премии.

Уильям  Фолкнер  и Эрнест Хемингуэй работали по утрам и не пили во время работы. После обеда они позволяли себе  выпивать, что в прочем, никогда не мешало неизменному раннему подъему.

Уильям  Фолкнер (1897—1962) находил в виски дополнительный стимул для творчества. Сам он писал: «Я работаю, в основном, по ночам. И всегда держу под рукой бутылку виски, чтобы все идеи, которые я забыл за день снова всплыли в моей голове». Возможно это объясняет некоторые особенности его стиля: длиннейшие предложения с их внезапными обрывами. Его дочь отрицала  употребление алкоголя во время работы, настаивая, что отец «всегда писал трезвым, а напивался потом».

Фолкнер пристрастился к алкоголю еще в ранней юности.
На протяжении жизни ему пришлось испытать алкогольное истощение, проблемы со здоровьем, провалы памяти. Это все не меняло его отношение к алкоголю. «Нет ничего, что бы не смог излечить виски», – говорил он. Он даже с юмором утверждал: «Цивилизация начинается с дистилляции». Из всех напитков он предпочитал популярный  на Юге США мятный джулеп, представляющий собой  бурбон с лепестками мяты.

Эрнест Хемингуэй (1899 -1961) славился своей любовью к алкоголю. Особенно писатель любил ром и коктейли, в которых он был одним из основных ингредиентов . «Мохито» и «дайкири» стали легендарными с помощью великого писателя.

Когда Хемингуэй  не работал, он любил выпивать Мохито или ледяной Мартини, в обед — бутылку хорошего Кьянти, а заканчивал день стаканчиком «вечернего» Дайкири с двойным ромом, но без сахара.

Современная жизнь представляет собой механическое угнетение, а алкоголь — единственное облегчение». – писал Хемингуэй.

Американский прозаик Джон Эрнст Стейнбек (1902—1968) употреблял спиртные напитки на протяжении жизни. Даже во время сухого закона он имел закрепленный за ним столик в знаменитом баре «У Чамли» в Нью Йорке, в котором тайно разливали алкоголь.

Уистен Хью Оден (1907–1973) причислял алкоголь, кофе, табак и амфетамины к «сберегающим труд принадлежностям» своей «интеллектуальной кухни», хотя и сознавал, что «приспособления эти очень примитивны, то и дело ломаются и могут поранить самого повара».  После обеда Оден обычно работал до 18.30, до вечернего коктейля. Вместе  с гостями он пил коктейль «Водка-мартини». И большое количество вина. Оден любил жизнь и умел наслаждаться счастьем творчества.  «Моя обязанность по отношению к Богу – быть счастливым; моя обязанность по отношению к ближнему – доставлять ему удовольствие и уменьшать его боль». – писал он.

Алан Ансен в своей книге об Одене отмечал, что тот довольно много выпивал в течении дня, но при этом оставался «способен демонстрировать нам пируэты своего интеллекта, как если бы алкоголь превратился в его организме в ихор (кровь древнегреческих богов)

Британский писатель Ян Флеминг (1908-1964) автор романов о  Джеймсе Бонде был заядлым курильщиком и любителем алкоголя.

 Американский художник Марк Ротко (1903-1970) с молодых лет, как представитель богемы легко относился к употреблению алкоголя. Позже, он начал бороться с его помощью,  с острой депрессией и многими, преследующими его,  физическими недугами. Он говорил: «Что его зритель – это тот, кто видит не смешение красок, а взрыв человеческих эмоций, торжество экстаза и боль трагедии. Эти полотна мало лицезреть, их надо чувствовать, как живой организм». Ретроспективная выставка в Музее современного искусства в Нью-Йорке в 1961 году стала последним достижением в его успехе. Ближе к концу жизни Ротко наряду со спиртным, начал принимать и наркотические препараты.

Английский художник Френсис Бэкон (1909 -1992)  любил работать по утрам, после обильной выпивки вечером.  в 1989 году ему удалили почку, но он продолжал пить утверждая, что «если пьешь с 15 лет, то нужно радоваться, что осталась хотя бы одна почка». Его картины отличались излишним драматизмом и когда ему напоминали об этом, он отвечал: «Невозможно быть более ужасным, чем сама действительность».

Американский драматург Теннесси Уильямс (1911 —  1983), гасил частые приступы тревожности, бессонницы с помощью выпивки и и снотворных таблеток. «О, я становился совсем другим человеком, стоило мне выпить пару глотков». – говорил Уильямс. Спиртное облегчало мучительные состояния, но мешало работать. «Я начал придерживаться довольно строгого режима. Только пара стаканчиков в день, если совсем худо», -писал он своему другу. Но, несмотря на излишнее потребление спиртного, он продолжал напряженно работать и  из-под его пера выходили отличные, пользующиеся успехом и признанием пьесы. После 1960-х  качество его произведений снизилось от усугублявшегося алкоголизма и наркозависимости.

Американский писатель Джон Уильям Чивер ( 1912 — 1982)  В мае 1973 года Чивер чуть не умер от отёка, вызванного употреблением алкоголя. С помощью врачей он боролся с алкогольной зависимостью и после терапии окончательно отказался от спиртного. «Если вы художник, саморазрушение – это то, чего от вас ожидают. Заглядывать в пропасть – занятие вдохновляющее… до тех пор, пока оно не становится презренным».

После отказа от алкоголя он опубликовал целый ряд исключительно успешных произведений и в 1978 он был удостоин  Пулитцеровской премии.

Американский поэт и писатель Чарльз Буковски (1920 -1984) начал пить еще в молодые годы: «В юности я днем торчал в библиотеках, а ночью в барах».

На протяжении жизни он пил много, часто неумеренно. Известность пришла к нему в 51 год, после выхода первого романа “Почтамт”. Он так описывал свой процесс творчества: «Между 10 ч вечера и 2 ч ночи. Бутылка вина, сигареты, классическая музыка. Каждую неделю я пишу так по 2–3 ночи».

Став известным и богатым он продолжал писать почти каждую ночь, слушая классическую музыку и попивая вино. Для вдохновения он предпочитал изысканное красное вино: «Хорошее вино – это кровь богов… самая лучшая вещь для творчества. Напившись ее, можно писать 3–4 часа подряд».

 Американский писатель и поэт Джек Керуак (1922 — 1969) пил, чтобы «наслаждаться жизнью», и особенно любил коктейль на основе текилы — «Маргариту», который  способствовал его просветлению. Керуак злоупотреблял алкоголем и в 1961 году он предпринял попытку покончить со спиртным, окончившуюся неудачей. Причиной ранней кончины писателя стал цирроз печени, вызванный постоянным пьянством

Американский писатель  Вильям Стайрон (1925 -2006) говорил, что  выпивка для него была, по его выражению, “ежедневной промывкой настроения”.

Американская писательница Майя Энджелоу (1928 -2014) сумела использовать алкоголь для раскрепощения и  при этом избежать всякой зависимости от него. Без ежедневного бокала крепкого хереса произведения писательницы и поэтессы, по её же собственным словам, наверняка бы вышли менее яркими и выразительными. Библия, словарь Тезаурус Роже, пепельница и бутылка хереса были обязательными атрибутами ее рабочего дня.

Американский поэт и новеллист Раймонд Карвер (1938 -1988)  начинал утро с нескольких рюмок водки и потом поддерживал тонус с помощью коктейля «Кровавая Мэри», который заменял ему еду.Он  несколько раз безуспешно лечился от алкоголизма.  В 1978году 40-летний Раймонд Карвер обратился в общество анонимных алкоголиков и сумел избавиться от пагубной привычки.

Среди советских писателей неумеренным потреблением спиртного страдали

Александр Фадеев (1901 -1956), Михаил Шолохов (1905 -1984), Александр Твардовский (1910-1971), Юрий Нагибин (1920-1994), Юлиан Семёнов (1931 -1993).

Отношения творческих людей с наркотиками является наиболее печальной страничкой истории использования стимуляторов работоспособности и воображения. И хотя причиной начала употребления наркотиков часто являлось влияние богемного окружения, стремление исследовать новые состояния и  расширить свой эмоциональный опыт или привыкание к применяемым лекарственным препаратам,  итогом этого процесса всегда являлось творческое и жизненное поражение.

В 1773 году Ост-Индская компания установила британскую монополию на покупку опия в Бенгалии. В 18 веке в Англии, лауданум или  опиумная настойка на спирте, был широко доступен.

 Он был дешевле алкоголя и его легко можно было легко купить бакалейных лавках, аптеках и кондитерских. Его прописывали как успокаивающее, снотворное и как средство практически от всех болезней. Однако многочисленные случаи его разрушающего действия на личность, привели к тому, что с 1868-го года лауданум начал  продаваться по рецептам и должен был быть обозначен как яд.

На переломе 19 – 20 веков наркоманом было стать намного легче, потому что такие наркотические вещества как кокаин, морфий и опиум использовались как простые обезболивающие или лекарства от простуды. В начале 20-го века кокаин продавался в аптеках без рецепта, а героин приписывали как средство от кашля.

Еще В 16 веке алхимик Парацельс создал лауданум смешав настойку опиума со спиртом. В викторианскую эпоху (1837—1901)  многие писатели и художники употребляли ландаум не только как  лекарство, но и как средство для  усиления воображения,  попадая в опасную зависимость от него.

Английский поэт-романтик Самуэль Кольридж  (1772 — 1834) создал свое самое известное стихотворение «Кубла Хан» во сне,  вызванным лауданумом. Поэт страдал от слабого здоровья и употреблял лауданум как болеутоляющее и успокаивающее средство.. Он начал злоупотреблять алкоголем и лауданумом еще во время учебы в колледже. Впоследствии он попал в сильную зависимость от этого препарата и всю жизнь будет бороться со своей наркозависимостью

Английский писатель Томас де Квинси (1785 — 1859), который был близким другом Кольриджа, в своей знаменитой автобиографической книге «Исповеди англичанина, употребляющего опиум» (1821) описал подлинную историю бедствований автора, сочетающуюся с изображением наркотических видений.
Квинси утверждал, что, в отличие от алкоголя, опиум улучшает творческие способности и способствует нахождению литературного вдохновения. Однако употребление опиума мешало  работать систематически и все  задуманные Де Квинси большие труды остались незавершёнными. Де Куинси впервые открыл, что британцы употребляют опиум не только как лекарство, но ради достижения новых состояний. «Ты один можешь одарить человека столь щедро, воистину владеешь ты ключами рая, о справедливый, тонкий и могущественный опиум!», – писал де Куинси. Но позже: «Крокодилы дарили мне смертельные поцелуи; я лежал в мерзкой слизи, среди тростника и нильской тины».

Джордж  Байрон (1788 — 1824) часто употреблял лауданум, а его дочь знаменитый математик Ада Лавлейс, которая считается первым программистом в истории, утверждала, что лауданум успокаивает ее сверхактивный ум. Она серьезно пристрастилась к опиуму, который вначале ей прописали от астмы.

Известно, что такие выдающиеся писатели как Чарльз Диккенс (1812 – 1870), Джон Китс (1795—1821), Уилки Коллинз (1824 —1889), Перси Биши Шелли (1792 – 1822), Эдгар По (1809—1849) и Шарль Бодлер (1821—1867) также  употребляли лауданум, причем, в то время все не курили, но пили его.

Чарльз Диккенс (1812 -1870) осуждал употребление опиума в общественных местах, но допускал его использование в частном порядке и сам принимал его. Писатель говорил, что у опиумной курильни в «Тайне Эдвина Друда» был реальный прототип.

Джон Китс (1795—1821) принимал  лауданум, чтобы облегчить последствия туберкулеза.  Отправлялись в путешествие, он брал с собой бутылку опиума.

Уилки Коллинз (1824 —1889), как и многие в его время пришел  к опиуму через болезнь. В 1862 году врачи прописали Коллинзу лауданум, чтобы справиться с сильной болью, вызванной ревматизмом и подагрой. После того писатель так никогда и не расстался с препаратом. Он использовал его также с целью поддержания работоспособности.
Он писал друзьям, что «очень боится сломаться при завершении книги», поэтому готов принимать любые лекарства, способные поддерживать его в дееспособном состоянии. » Сюжет романа «Лунный камень», который Коллинз диктовал под действием опия, основан на последствиях введения наркотика человеку, страдавшему бессонницей.

Коллинз пишет в 1885 году: «Опий – божественный опий – был моим единственным другом». Он всегда носил с собой небольшой серебряный флакон с настойкой опиума, держал дома графин с настойкой и выпивал фужер наркотика перед сном. Иногда он делал инъекции морфина

Он употреблял лауданум во все больших объемах, пока у него не начались нервные галлюцинации. Он видел другого Уилки Коллинза, сидящего за письменным столом и пытающегося завладеть его рукописью.

Эдгар По (1809 -1849) обладал чрезмерно ранимой душой, а его жизнь была преисполнена личными драмами, неотступающей бедностью,  разочарованиями и болезнями, повлекшими за собой злоупотребление алкоголем и опиумом. Писатель сочетал прием спиртного с опием, чтобы «заглушить голоса своих внутренних демонов». Эдгар По. Ощущения от приема опиума, который он принимал опиум в виде экстракта легли в основу рассказа «Береника», а опийные галлюцинации хорошо описаны в другом рассказе – «Лигейя».  Многие рассказы, в которых герои употребляют опий, написаны от первого лица.

Если в 19 веке в Англию активно ввозили опиум из завоеванной Бенгалии, то во Франции начинали курить гашиш, с  которым французы познакомились во время оккупации Египта Наполеоном в 1798-1801 годах.

Увлечение гашишом усилилось вследствие колонизации Алжира. Теофил Готье сказал: «Гашиш заменяет нам шампанское. Мы думаем, что завоевали Алжир, но это Алжир завоевал нас».

Французский писатель Проспер Мериме (1803-1870) курил гашиш и употреблял лаудаум и, позже, чтобы избавиться от астмы,  он начал использовать эфир. Он старался контролировать зависимость от наркотиков и умело скрывал свою пагубную привычку от окружающих.

Французский прозаик и поэт Теофиль Готье (1811-1872) описал процесс употребления и действия гашиша в своем рассказе «Клуб любителей гашиша».

Он вместе с  Бодлером,  Дюма , Нервалем и  Делакруа посещал «Клуб любителей гашиша» на острове Сен-Луи в Париже. Ритуалы клуба были копией восточных обычаев.

При этом принятие гашиша воспринималось ими как  процесс интеллектуального исследования, которое проводилось под руководством доктора- психотерапевта доктора Моро.

Готье описывает свой опыт, ощущения и причудливые наркотические галлюцинации после приема гашиша. В своих мемуарах Гон  утверждал, что принимал его не более десяти раз, а потом решил прекратить. Вывод, который он сделал из своего психоделического опыта, заключался в том, что «настоящему писателю не нужно ничего, кроме его естественных мечтаний, и он не должен стремиться к тому, чтобы его мыслями управляло некое внешнее влияние».

В конце 19 века во Франции образовалось общество или движенеи «Проклятых поэтов», названное так по одноименной работе Поля Верлена, опубликованной в 1884 году.
В него вошли сам автор Поль Верлен (1844 – 1896), Стефан Малларме (1842 – 1898), Артур Рембо (1854–1891),  Тристан Корбьер (1845—1875). Позже данный список ретроспективно пополнился именами Франсуа Вийона (1432 -1491), Джона Китса (1795 -1821) и Эдгара По (1809 -1849), Жерара де Нерваля (1808 -1885) и  Шарля Бодлера  (1821-1867).

Эти поэты начали нарушать установленные правила и традиции как в искусстве так и общественной жизни. Они отрицали законы морали буржуазного общества и  вели богемную раскрепощенную жизнь, употребляя вино и наркотики, объясняя это стремлением к головокружительному порыву к неведомому.

Поэт Шарль Бодлер (1821-1867) также посещал «Клуб любителей гашиша» и его

перу принадлежит довольно объективное описание воздействия гашиша на человеческий организм.  Теофиль Готье  писал, что Бодлер «принял гашиш единожды или дважды в ходе экспериментов, но никогда не употреблял его постоянно. Он имел больше склонности к другому сорту счастья, которое он покупал у химиков и носил в жилетном кармане».

Бодлер пристрастился к опиуму, но сумел преодолеть зависимость и написал три больших статьи о своем психоделическом опыте “Вино и гашиш”, “Поэма о гашише” “Любитель опиума”, которые составили сборник «Искусственный рай» (1860)

Бодлер считал воздействие  наркотиков неприемлемым для творческой личности. Бодлер  назвал гашиш “спокойным соблазнителем”, а опиум – “разнузданным демоном”.  «Вино делает человека счастливым и общительным,  -писал он, -гашиш изолирует его. Вино превозносит волю, гашиш уничтожает ее».

Поль Верлен  (1844 – 1896) употреблял абсент и гашиш в Париже, а переехав в Лондон начал принимать опиум. Неумеренное употребление алкоголя и наркотиков, разрушало психику, приводя его к частым вспышкам ярости и насилия, за что его два раза помещали в тюрьму.
В то же время его стихи отличались необыкновенной мелодичностью, простотой и чувственностью, за что он был назван «принцем поэтов».

При этом он приучил к наркотикам своего друга Артюра Рембо, провозглашая, что они осуществляют программу “ясновидения”. Разбитый духовно и физически он умер в 51 год от воспаления легких.

Артюр Рембо (1854–1891) вызывал вдохновение и обострял поэтические способности с помощью гашиша и абсента, называя этот напиток «зелёной музой». Принимая наркотические средства он говорил, что ведет образ жизни “ясновидца”.
Он так описывает состояние наркотического опьянения в своем произведении «Одно лето в аду»: “Изрядный же глоток отравы я хлебнул! — О, трижды благословенное наущение! — Нутро горит. В три погибели скрутила меня ярость яда, обезобразила, повалила наземь. Я подыхаю от жажды. Нечем дышать, даже кричать нет сил. Это — ад, вечные муки! Смотрите, как пышет пламя! Припекает что надо. Валяй, демон! А ведь мне мерещилась возможность добра и счастья, возможность спасения. Но как описать этот морок, если ад не терпит славословий? То были мириады прелестных созданий, сладостное духовное пение, сила и умиротворенность, благородные устремления, да мало ли что еще? Благородные устремления!”.

После таких состояний наступало истощение, боли и духовные страдания: “Хватит с меня всех этих лживых нашептываний, всех этих чар, сомнительных ароматов, ребяческой музычки. Подумать только, я мнил, будто владею истиной, знаю, что такое справедливость, способен здраво рассуждать, созрел для совершенства… Ну и гордыня! Кожа на голове ссыхается. Пощады! Господи, мне страшно. Пить, как хочется пить!”

Эрнест Делаэ так описывает встречу с Рембо: «Он объяснил нам, что только что принял гашиш и лег в ожидании сладостных видений. Но его постигло полное разочарование. Ему примерещились белые и черные луны, догонявшие одна другую, и это было все, если не считать тяжести в желудке и сильной головной боли. Я посоветовал ему выйти на свежий воздух». Артюр Рембо тяжело не смог

Французский романист и драматург  Альфонс Доде (1840-1897) применял наркотики как анальгетик, чтобы избавиться от невыносимых болей в конечностях. В 70-х годах у него начались первые приступы неизлечимой болезни.  К 1891 году Доде вводил себе морфин каждый час. Главные произведения писателя, которые принесли ему мировую известность, были написаны в течение одного десятилетия (1866—1876), но он жил ещё более 20 лет.

 Альфонс Доде был принципиальным противником применения всяких наркотических средств.   Так, он обвинял абсент в распространении алкоголизма во Франции. “…до этих войн [Алжирских] мы были очень трезвым народом…Кроме того, это коварный напиток, и привычка к нему быстро овладевает своей жертвой, которая рано или поздно отказывается от попыток обуздать свою страсть: У людей, которые никогда в своей жизни не пробовали абсента, привычные результаты злоупотребления – хриплый гортанный голос, блуждающий, тусклый взгляд, холодные и влажные руки: Горькие настойки и даже, как полагают некоторые, безобидный вермут, если их некоторое время употреблять в чрезмерных количествах, приведут к эпилепсии, параличу и смерти. Абсент выполняет свою работу быстрее”.

Французский писатель Ги де Мопассан (1850 -1893) применял наркотические вещества, стараясь справиться с последствиями неизлечимой болезни.

Беспорядочный образ жизни, болезнь и напряженная работа подорвали психическое здоровье писателя. С 1884 года его начинают преследовать нервные припадки, приступы  ипохондрии и зрительные галлюцинации. Практически все свои лучшие произведения: около трехсот рассказов, шесть романов, три повести, Мопассан создает между 1880 и 1890, борясь с многочисленными болезнями. Писателя начинают преследовать и нервные припадки.

В это же время он начинает лечить мигрени парами эфира, к которому со временем сформировалась стойкая зависимость.

«Я применял это средство во время приступов ужаснейшей невралгии и с тех пор, быть может, немного ими злоупотреблял… Я взял большой пузырек эфира, улегся и начал медленно eгo вдыхать. Через несколько минут мне послышался смутный шум, который вскоре перешел в какое-то гудение, и мне показалось, что все тело становится легким, легким, как воздух, и словно растворяется». («Грезы», 1882). Он признавался, что роман «Пьер и Жан» (1888), полностью написан под воздействием эфира: «я пришел к выводу, что этот наркотик способен вызвать в человеке умственное прозрение».

Австрийский психиатр и психолог Зигмунд Фрейд (1856 -1939) пристрастился к употреблению кокаина еще со времен своих занятий медициной. В 1880-х годах кокаин стал широко доступен в Европе. Зигмунд Фрейд был одним из первых исследователей, начавших  изучать  влияние кокаина на разум и тело. В начале 1884 года он узнал о кокаине из заметок полевого военного врача, который использовал этот порошок, чтобы повысить выносливость и снизить утомляемость. Это показалось Фрейду достаточно интересным и он решил провести эксперименты на самом  себе. «Я раздобыл немного кокаина и попробую испытать его воздействие, применив в случаях сердечных заболеваний, а также нервного истощения, в особенности при ужасном состоянии отвыкания от морфия», – писал он. В 1884 г. в Вальпургиеву ночь 30 апреля Фрейд впервые принял кокаин.

Первые опыты дали позитивный кратковременный результат, и он начал прописывать своим пациентам, даже в случаях депрессии и бессонницы. Фрейд был искренне убежден, что кокаин избавит человечество от многих физических и психических проблем. При этом  Фрейд считал, что кокаин помогает высвободить  воспоминания и переживания, которые, как он думал, были заперты в его мозге, что соответствовало его теории «прочистки труб».

В 1884 году он опубликовал статью «О коке», в которой утверждал, что кокаин может быть полезен при лечении плохого настроения и морфиновой зависимости. Он выписывал его как анальгетик своей невесте Марте и своему самому близкому другу молодому врачу Эрнсту Фляйшль фон Марксов, который страдал  сильной зависимостью от морфия. Его друг немедленно отказался от морфия, но приобрел пристрастие к кокаину, что в конечном итоге привело к его смерти в 1891 году. Этот инцидент повредил репутации Фрейда и он подвергся критике за пропаганду употребления кокаина.

В последующие годы  Фрейд написал еще три работы, посвященных кокаину. Последняя работа  «Кокаиномания и кокаинофобия» (1887), была более критической. В это время  кокаин был официально признан наркотиком и назван “одним из бедствий человечества наряду с алкоголем и опиумом”.

Фрейд в это время осознал вредность кокаина и начал бороться с зависимостью.

Его постоянно мучили головные боли, мигрени, депрессии, кровотечения из носа, сердечные приступы. Он признает и другие побочные эффекты употребления кокаина, например, галлюцинации.

После поездки на стажировку к Шарко в 1885 году вскоре окончательно разочаровывается в любой медикаментозной терапии, оставляет неврологию и уходит в психотерапию.

Осенью 1896 года, на следующий день после похорон отца, Фрейд, через 12 лет после знакомства с кокаином, заявил, что навсегда покончил с этим веществом.

Марсель Пруст (1871–1922)  . Работал по ночам, а днем спал до трех или четырех часов.

Сразу после пробуждения он курил опиум, который употреблял как лекарство от астмы. Он «жил на двух чашка кофе с молоком и двух круассанах в день? А порой и на одном круассане», — вспоминала его секретарша Селеста Альбаре.

Чтобы не уснуть, принимал кофеин в таблетках, а когда приходила пора спать, принимал веронал, который кроме общего угнетения нервной системы вызывал еще и сильнейшую зависимость.

Один из основоположников русского символизма Валерий Брюсов (1873 -1924) пристрастился к морфию, который действовал на него губительно. Он пытался избавиться от зависимости, прибегал к помощи врачей, но всякий раз срывался и возвращался к наркотику. В молодости он увлекался стихами и, по видимому, образом жизни французских символистовили «проклятых поэтов» — Бодлера и Верлена, Малларме. Еще в 1908 одна эмансированная  поэтессасделала Брюсова морфининистом. В его поэме “Подземное жилище” (1910) были описаны все виды наркотических опьянений.

После сорока лет Брюсов изменился не только внешне, но и характерологически в полном соответствии с клинической картиной морфинизма: «Поседел, исхудал, часто хворал и для возбуждения ослабевшей энергии стал прибегать к героину… С каждым днем становился пассивнее и безразличнее к окружающему». (Погорелова Б. М., 1993). Заметно упала творческая продуктивность.

Амедео Модильяни (1884 -1920) в Париже много работал, вел богемный образ жизни и употреблял алкоголь и гашиш, пытаясь поддержать измученное рецидивами туберкулеза тело. Его современники отмечали: современники отмечают: «Модильяни не был натурой порочной, еще менее — вульгарным выпивохой. Если подчас он пропускал стаканчик абсента или баловался гашишем, то чтобы прибавить себе уверенности, поскольку в то время так поступали все».

Австрийский поэт Георг Тракль (1887-1914) еще юношей в 1905 году юноша устроился подручным в зальцбургскую аптеку, где и пристрастился к наркотикам — морфию и вероналу. В 23 года он окончил университет и получил диплом магистра фармакологии. Он продолжал принимать наркотики, вести богемную жизнь и неистово работать над своими стихами, совершенствуя и переделывая их, иногда до неузнаваемости. Ш. Бодлер и А. Рембо были для него образцами не только в поэзии, но вероятно и в жизни. «Позавчера я выпил 10 (да-да: десять!) стаканов красного! В четыре утра я принял на своем балконе лунную и морозную ванну, и утром наконец написал великолепное стихотворение, которое бьет дрожью от холода». –писал он. В начале е начала мировой войны он был призван в армию и направлен в полевой госпиталь. Вид человеческих страданий и крови поверг поэта в тяжелое нервное расстройство, с которым он попытался справиться с помощью наркотиков. Он умер в 27 лет, еще находясь в армии, вследствие интоксикации кокаином.

Французский писатель, поэт и  кинорежиссёр Жан Кокто (1889 -1963)  экспериментировал с изменением сознания – гипнотическим транс-опиумом и снами наяву.  В молодости он выкуривал в день три десятка трубок с опиумом. Многие работы Жана Кокто были написаны под воздействием данного наркотического вещества. Он считал, что опиум не столько обостряет, сколько успокаивает нервную систему. Он четыре раза ложился в различные клиники, чтобы  освободиться от пристрастия к опиуму.  В книге «Опиум, дневник наркомана», он описывал собственный опыт избавления  от этой вредной привычки. Исследовательница Эмманюэль Ретайо-Бажак писала «Если даже наркотик и разрушал Кокто, он так и не смог его победить».

Русский и советский писатель Михаил Булгаков (1891 -1940) описал свой опыт принятия наркотика в рассказе «Морфий» (1927).  Будучи врачом, он впервые употребил морфий для облегчения аллергической реакции и незаметно втянулся. Затем приём морфия стал регулярным.

Укол морфия писатель делал себе ночью, после чего ему иногда становилось плохо его мучили кошмары и  только после очередного укола снова оживал. “У морфиниста есть одно счастье, которое никто не может отнять, – оправдывал свое пристрастие писатель, – способность проводить жизнь в полном одиночестве. А оно дает важные, значительные мысли, созерцание, спокойствие, мудрость…”

Его жена Татьяна Лаппа помогла ему избавиться от зависимости, впрыскивая ему дистиллированную воду вместо морфия.

Английский писатель и философ Олдос Хаксли (1894  —1963) в своей книге «Двери восприятия» описал результаты исследования влияния мескалина на человеческое сознание. В своей книге впервые употребил термин «психоделика». Свои наблюдения над ходом эксперимента он представил в своем эссе  «Рай и ад». Мескалин представлял собой активный элемент корня пейотля. Он обострял восприятие, открывал мир видений и обнаженного существования. «Визуальные  впечатления  в  огромной  степени  усилены,  а  глаз  вновь приобретает что-то от  перцептивной  невинности  детства,  когда  сенсум  не подчиняется концепту немедленно  и  автоматически.  Интерес  к  пространству уменьшен, а интерес ко времени падает почти до нуля».

Жан-Поль Сартр (1905−1980) работал три часа утром и три часа вечером. Остальное время занимала светская жизнь, обеды и ужины, выпивка с друзьями и подругами, табак и наркотики.
Сартр принимал коридран, смесь амфетамина и аспирина, легальную до 1971 года. Вместо обычной дозировки по таблетке дважды в день Сартр принимал двадцать штук. Первую запивал крепким кофе, остальные медленно жевал во время работы.
Биограф Сартра Анни Коэн-Солал отмечала, что он ежедневно выкуривал по две пачки сигарет и две трубки табака, выпивал стакан крепкого алкоголя и принимал 200 граммов амфетаминов, пятнадцать граммов аспирина и упаковку барбитуратов.

Жена и единомышленница Сартра, Симона де Бовуар писала: “У него не было настоящих галлюцинаций, но предметы, на которые он смотрел, ужасающим образом изменяли свою внешность; зонтики становились стервятниками, ботинки превращались в скелеты, а лица приобретали черты монстров, в то же время краем глаза он замечал, как позади него карабкались крабы и полипы и гримасничали вещи… “.

Уистен Хью Оден (1907–1973) на ночь он принимал секонал или другое снотворное. Эта рутина – «химическая жизнь», по выражению Одена, – продолжалась на протяжении 20 лет, покуда таблетки не перестали действовать.

Американский писатель и психолог Тимоти Лири (1920 -1996) был участником кампании по исследованиям психоделических препаратов, автором ряда книг, посвящённых трансформации человеческой психики и   расширеню границ сознания.

Лири повлиял свои работами на Уильяма Берроуза и Джека Керуака. Он был уволен из из университета, а  1970 году он был осуждён за хранение марихуаны на 38 лет, но вышел на свободу в 1976. При этом Лири был разработчиком нескольких известных психодиагностических методик, автором новаторских идей в гуманистической психологии, одним из лидеров  движения хиппи,  пионером создания программных продуктов по психологии.

Американский писатель и поэт Джек Керуак (1922 —1969) совмещал употребление наркотиков с напряженным духовным поиском. Он начал употреблять наркотики еще в молодости, повинуясь богемной моде и посещая литерные салоны. Керуак является активным участником движения хиппи и одним из лидеров бит-поколения. Во время работы над произведением «Городок и город» он начал принимать сильнодействующий препарат бензедрин, запивая его большими дозами кофе.
В итоге он серьезно подорвал здоровье и истощил нервную систему.  В 47 лет он скончался от  цирроза печени, вызванного неумеренным употреблением алкоголя и наркотиков.

Американский писатель и этнограф Карлос Кастанеда (1925 -1988) описывал свой опыт принятия псоходелических средств  с целью достижения  особых состояний сознания и получения возможности восприятия новой  реальности.

Американский романист и драматург Трумэн Капоте (1924 -1984) совмещал написание талантливых произведение, переживание безусловного успеха и неумеренного потребления алкоголя и наркотиков. Возможно в начале они способствовали его творчеству, но очень быстро превратились в болезненную зависимость. Его последние произведения были намного слабее тех, которые он написал в молодости.  Он закончил жизнь в 59 лет от проблем со здоровьем, вызванных злоупотреблением спиртным и наркотиками.

Аамериканский писатель Уильям Берроуз (1914 -1997)  представителем бит-поколения В романе «На игле» с пугающей достоверностью описал образ жизни зависимого человека.

Все члены сформировавшейся компании начинают употреблять наркотики и психоделики: Керуак был любителем бензедрина, к этому же веществу пристрастилась и Воллмер; Берроуз начал колоться морфином, Гинзберг предпочитал пейотль. По признанию Берроуза, наркотики («джанк») он «попробовал главным образом из любопытства», а затем «поплыл по течению, ширяясь, когда только мог затариться». В конце 1940 годов в результате приёма галлюциногенов Берроуз испытывал многочисленные трудности и был вынужден пройти курс психоанализа. Из-за пагубного пристрастия также и к алкоголю.

С середины 1951 года Уильям пытался прекратить приём наркотиков по «китайскому методу» (отвыкание путём постепенного сокращения доз) и активно работал над своей первой книгой, В 1956 он переезжает в Морокко, где работая над романами употребляет, «сгорая заживо», легкодоступный героин.

В октябре 1957-г переезжает в Париж я лечения апоморфином от наркозависимости. Много лет спустя, отвечая Д. Одье на вопрос о данном препарате, Берроуз скажет: «Это [открытие апоморфина] поворотный пункт между жизнью и смертью. Без апоморфина я бы не излечился. Не написал бы „Голый завтрак“». Одной из основных тем его произведений была  наркотическую зависимость Идея о контроле напрямую коррелирует с темой наркомании.

Американский писатель и драматург Кеннет Э́лтон «Кен» Кизи (1935 —  2001) одним из главных писателей бит-поколения и поколения хиппи, добровольно участвовал в экспериментах по изучению воздействия на организм ЛСД, мескалина и других психоделиков.

Опыт работы с психоактивными веществами в госпитале ветеранов был использован Кизи при написании первой книги «Пролетая над гнездом кукушки».

Здесь также отображен контраст опытного подхода Кизи, испытывающего ЛСД на себе и участниках кислотных тестов, и экспериментов Тимоти Лири.